|
|
Одним из наиболее резонансных событий декабря, касающихся региональной политики, традиционно становится Послание Президента РФ Федеральному Собранию. В документе, оглашенном в декабре 2016 года, Владимир Путин, в частности, заявил о необходимости в «таких вопросах, как благоустройство городов и посёлков, сохранение исторического облика и создание современной среды для жизни… не бояться диалога с людьми». Многие увидели в этом критику мэрии Москвы и политики столичных властей в отношении локальных социальных конфликтов. Ряд игроков уже интерпретировали такую позицию В. Путина как готовность федерального центра нейтрально смотреть на артикулирование публичных претензий к С. Собянину со стороны критически настроенных по отношению к нему групп (сообщества горожан, недовольных благоустройством, ЖКХ, медицинской и образовательной реформами, транспортной политикой, системой коммуникации мэрии с гражданами; владельцы мелкого бизнеса, прежде всего в сфере торговли и услуг, интересы которых были затронуты властями; значительная часть муниципальных депутатов и ориентированных на них неформальных муниципальных групп). Возрастает вероятность проведения общегородских кампаний за отставку С. Собянина в 2017 году в Москве — под социальными лозунгами. Для многих городских сообществ новая ситуация означает возможность добиться начала реального диалога с руководством города на пути к муниципальным выборам и особенно выборам мэра в 2018 году, когда уязвимость С. Собянина еще более возрастет.
|
|
|
Безусловный лидер рейтинга – президент России Владимир Путин. Среднемесячный результат Путина в 2016 году (9,87 балла) существенно выше, чем в 2015-м (9,34). Увеличился и отрыв президента от остальных фигурантов рейтинга – он составляет 2,20 балла (в 2015-м – 1,76 балла; в 2014-м – 2,00). Развитие институтов (прежде всего парламента в результате праймериз «Единой России» и думских выборов) не только не привело к деконцентрации власти, но усилило роль президента как главного центра принятия решений в моноцентрической системе. Можно было ожидать, что сокращение масштабов ресурсов, которыми располагает федеральная власть, будет усиливать автономию различных групп элиты, в том числе периферийных. Однако этого не произошло.
|
|
|
