|
|
Образ будущего: какими могут быть основные задачи четвертого срока Путина
(29.07.2017)
|
|
Александр Морозов
Чтобы предъявить политическую программу на следующие шесть лет, российский президент должен решить три задачи: определить основные цели государства, показать, что он может быть «лидером молодых», и дать гарантии госслужащим
В 2011 году Владимир Путин объявил о своем намерении пойти на третий срок в августе. Сейчас он менее связан датами, поскольку в 2011 году думские и президентские выборы были рядом, с небольшим разрывом, а теперь они разнесены. Путин чувствует себя совершенно уверенно независимо от того, объявит он о своем выдвижении в сентябре или даже в начале декабря. Ему не требуется никакой сложной игры, чтобы в марте победить в первом туре. Но подготовка долгосрочной программы четвертого срока еще не завершена, и есть три группы проблем, без решения которых не обойтись.
Долгосрочные программы
Появившиеся публикации о том, что команда Сергея Кириенко не справляется с «образом будущего» для избирательной кампании, являются просто проявлением аппаратной борьбы. В реальности речь идет не об образе будущего, который надо предъявлять избирателю (как это бывает на классических выборах в демократиях), а об определении четырех-пяти долгосрочных программ, которые, с одной стороны, встроены в бюджет и в отрасли экономики, а с другой — имеют отчетливое значение, которое может быть развернуто в долгосрочные стратегии внутренней политики. На мой взгляд, Кремль их уже заявил в течение лета 2017 года. Ключевые линии того, во что собирается играть Путин на четвертом сроке, таковы.
1. «Цифровая экономика». Пока неясно, какой экономический смысл в это вкладывается. Однако политический смысл ясен: «русские хакеры» хорошо брендированы в конце третьего срока. Почему бы не попробовать реализовать идею российской «кибергегемонии» за счет инвестиций и организационных мер в области создания открытых и закрытых кластеров развития программного обеспечения, причем не для внутреннего пользования (в рамках концепции «цифровой изоляции»), а, наоборот, в рамках борьбы за глобальные рынки софта. Какой бы конкретный характер ни приняла эта стратегия, политически она позволяет мобилизовать в пользу государства круги современной IT-молодежи. Скорее всего, «цифровизация» ограничится в итоге потребностями военно-промышленного комплекса, просто в силу его веса в настоящий момент. Но даже в таком случае эта стратегическая идея позволит и занять молодежь, и предъявлять риторику «модернизации», и поддержать геополитические амбиции.
2. Судебная реформа. Это единственная «политическая реформа», которую, возможно, будет реализовывать Путин. О ней он уже говорил в выступлении на питерском форуме. Никаких других политических реформ не будет, поскольку с точки зрения Кремля они — при всей их возможной привлекательности — просто не вытекают из логики развития системы власти. А вот политический смысл судебной реформы очевиден: единственная проблема, которая явно создает напряжение в системе власти сейчас (и именно она наиболее болезненно воспринимается низами и обществом в целом), — полное слияние силовиков и суда. Этот процесс слияния шел десять лет и дошел до критической точки, которая обсуждается на всех уровнях общества. Ограничить перекос теперь уже невозможно простым политическим решением сверху. Сокращение произвола силовиков теперь возможно только через большую структурную реформу. И очевидно, что, не задевая глубоко эффективность силовых структур, это сделать можно только через реформу суда. Получится ли разрезать связь между силовиками и судом без гибели пациента — неизвестно. Возможно, что весь этот участок организма переродился настолько, что само вмешательство приведет к терминальной фазе. Однако сохранить путинскую систему власти без реформы суда в горизонте следующего шестилетия будет трудно, если вообще возможно.
3. Программа развития больших городов. Она заявлена в качестве долгосрочной и в разработке Кудрина (в виде концепции развития «агломераций»), и у Медведева — он публично уже подчеркивал, что эта программа входит в небольшой перечень приоритетов. Она чрезвычайно привлекательна, потому что переносит акцент с отраслевого развития на территориальное. Она снимает бесконечно идущие дебаты о том, какие отрасли могут быть драйверами экономики в условиях изоляции и самоизоляции. Ответ: никакие. Зато драйвером может оказаться «урбанистика» (в широком смысле). Политическая проекция этого очевидна: консолидировать образованные слои больших городов вокруг территориального развития и снять проблему увлечения борьбой «за честные выборы, против авторитаризма». В конце третьего срока Собянин «прокатал» идею «реновации», и, несмотря на протесты, очевидно, что она прошла неплохо. Экономически активные круги других городов-миллионников сейчас смотрят на эту «реновацию» с большим подъемом.
4. Перевооружение российской армии. Независимо от перехода из третьего срока в четвертый одним из главных драйверов путинской системы является заявленное перевооружение армии современным оружием на 70% к 2021 году. Борьба вокруг бюджета не может привести к отказу от этой долгосрочной программы. А она имеет очевидные политические проекции, определяющие климат четвертого срока, — и продолжение милитаристской риторики, и мобилизация молодежи в ВПК и военные структуры.
5. Холодная война и дальнейшее «укрепление политического суверенитета». Это персонально значимая для Путина долгосрочная программа. Присоединение Крыма запустило процесс перестройки всех отношений с Западом и окружающим миром, и весь четвертый срок будет выстраиваться новая система. Холодная война, развернутая внутрь, — это большая программа, имеющая и экономические проекции. Она потребует дальнейшего усиления пропаганды, укрепления спецслужб, перепрофилирования торговых потоков и т.д.
Вот эти пять направлений, скорее всего, и окажутся достаточными для политико-управленческих решений Путина на четвертом сроке и образуют реальный «образ будущего», который и будет потребляться разными крупными социальными контингентами.
Ключевое слово
Второй аспект так называемого образа будущего связан с образом самого Путина. Для проведения кампании требуется ключевое слово, обозначающее не «будущее», а самого президента как концепт. Ранее это всегда было и очень четко позиционировалось. На первом сроке ключевым образом был «эффективный менеджер» (2000–2003). И уже в этот период началась концептуальная подготовка перехода ко второму периоду — «восстановитель вертикали власти». И далее, весь период 2003–2008 годов, образ Путина был совершенно ясен: он выступал как «строитель вертикали», проводник реформы государственной власти. Затем наступил период президентства Медведева (2008–2012), и в этот период образ Путина был тоже четко обозначен, он стал «гарантом консенсуса». Затем ключевым словом стал «суверенитет». В 2012–2018 годах Путин выступает «восстановителем суверенитета».
Машинально переехать в четвертый срок, как бы согласившись на роль «стареющего диктатора», прожить с этим имиджем следующие шесть лет и, ослабев, сдать кому-то бразды Путин не может. Поэтому логика ситуации совершенно однозначно говорит о том, что на четвертом сроке Путин должен быть «лидером молодых». Гигантские возрастные когорты уже вошли и входят в жизнь — надо не просто соответствовать их ожиданиям, но в какой-то мере быть и их лидером. Независимо от того, что электорально Путин победит голосами пенсионеров («как Зюганов»), политически он должен руководить молодыми («как Навальный»). Это не может быть достигнуто только с помощью различных симуляций, хотя, конечно, и они будут. Здесь требуется мощный концепт, аналогичный «суверенитету» или «восстановлению вертикали», но обращенный к аудиториям 20+ и 30+.
Гарантии 50+
Третий обязательный момент «образа будущего», помимо долгосрочных управленческих тем и образа самого Путина, — это ясный тип гарантий, который Путин должен дать очень большому контингенту государственных и полугосударственных служащих, находящихся в предпенсионном и пенсионном возрасте. Люди возраста 50+, прошедшие вместе с Путиным весь его 18-летний срок и обеспечивавшие ему ядро политической поддержки, чувствуют себя сейчас несколько менее защищенными перед будущим, чем верхушка олигархов. А так как режим основан на альянсе миллионов администрирующих госслужащих с небольшим кругом боссов, трещина в этом альянсе представляет собой главную политическую угрозу будущему. Должен быть ясный образ достойного «возраста дожития» для людей, которые рассчитывают на получение больших государственных пенсий, защищенную от силовиков старость и систему защиты накопленной ими собственности.
Таковы персональные задачи Путина независимо от того, может ему помочь собственный аппарат или нет. Все остальное является обычными «заглушками», вбросами и инерционными обсуждениями. Имеются темы, которые всегда обсуждаются накануне кампании, но они не имеют реального политического значения. Например, развитие малого и среднего бизнеса, качество образования, демография, несправедливость бюджетных трансфертов между центром и регионами, смена правительства, проклятья в адрес монетарных властей. Сюда же относятся «фальштемы» о будущем преемнике и проблеме 2024 года, об увольнении Медведева и новой кандидатуре главы правительства, о том, в какие сроки полностью растворятся резервы в фондах, когда катастрофически состарится промышленное оборудование, и прочее. Все это очень важные темы, но они никогда не оказывали реального влияния на политический процесс и не были реальным содержанием для продления существования нынешней власти.
2017ФедеральныеФедеральный уровень
|
|
|
 Подписывайтесь на наш Telegrambot, чтобы быть в курсе самых важных новостей.
Для этого достаточно иметь Telegram на любом устройстве, пройти по ссылке и нажать Start.
|
|
|
|
|
